Закон Беларуси о ФиС
Обозначая прерогативы государства в области поддержки физической культуры и спорта в ст.3, белорусские законодатели не упоминают спортивный бизнес и спортивную индустрию как таковые. Из текста Закона о ФиС нельзя понять, считает ли законодатель, например, сферу производства спортивной одежды, обуви или инвентаря частью спортивной индустрии или нет. Или, скажем, можно ли рассматривать фитнес как равноправный элемент системы физической культуры и спорта в стране, или это обычная отрасль нематериального производства?
Неопределенность из-за отсутствия конкретизации позволяет двусмысленно трактовать статью 5 Закона «Финансирование физической культуры и спорта».
Речь о бюджетном и внебюджетном финансировании представлена самыми общими фразами. В частности, Закон гласит: «Финансирование физической культуры и спорта осуществляется за счет средств республиканского и местных бюджетов, организаций физической культуры и спорта и иных источников, не запрещенных законодательством».
В такой скупой формулировке не содержится каких-либо обязывающих моментов, норм и нормативов. Фактически эту статью можно понимать так: если правительство посчитает нужным выделить какие-то средства на развитие ФиС в стране, то это нужно воспринимать как данность. Если денег в бюджете не хватает – не обессудьте, физкультурой и спортом придется пожертвовать.
Надо отметить, что белорусский законодатель далеко не одинок в подобной размытой и сознательно куцей формулировке. Многие другие страны постсоветского пространства также идут по этому пути. Записали общую фразу, утвердили – и закон готов. Что же касается таких моментов, как величина общего финансирования (которую, например, российские авторы проекта Закона о ФиС пытались включить в текст закона как определенный процент от ВВП), распределение денежных средств внутри ведомства (направляемых, в частности, на профессиональный и массовый спорт), то это остается пока недостижимой мечтой.
А вот французские законодатели оказались в этом вопросе куда более решительными. Они прямо запрещают финансировать профессиональный спорт из средств государственного бюджета и муниципальных образований. Если кто-то желает содержать футбольный, хоккейный или баскетбольный клуб – пожалуйста, мы «за» — говорят французы, — но только за счет собственных средств или денег спонсоров. Если болельщики хотят поднять благосостояние клуба, то могут это сделать за свой счет (см., например, здесь).
Совершенно обоснованным можно назвать включение в текст Закона ст.8 о правилах безопасности при проведении занятий физкультурой и спортом. Однако белорусскому законодателю следует задуматься о расширительной трактовке безопасности – не только при проведении занятий, но и в соревновательной практике – на стадионах и в спортсооружениях, при шествиях болельщиков, при выбеганиях на поле фанатов, при поджигании пиротехники, при обеспечении неприкосновенности судей и т.п.
В главе 2 «Система физической культуры и спорта» фокус внимания белорусских законодателей сконцентрирован на государственных органах и организациях физкультуры и спорта. При этом из поля зрения авторов закона выпадает тот факт, что в любой стране существуют организованные и неорганизованные системы ФиС. Причем неорганизованные системы, куда входят граждане, самостоятельно занимающиеся гимнастикой, пробежками, экстремальными видами спорта (паркуром, бэйсджампингом, велостайлингом и т.д.), обычно превышают по численности весь профессиональный спорт. Следовательно, неправомерно исключать эту категорию граждан из национальной системы физической культуры и спорта.
Аналогичные замечания можно сделать и по ст.11 «Организации физической культуры и спорта». Из перечня, представленного в данной статье, следует, что индивидуальные предприниматели в области спорта (футбольные агенты, собственники спортсооружений, частные фитнес-тренеры и т.п.) как бы отсутствуют в спортивно-правовом поле Беларуси. Таким образом, некоторая часть физкультурно-спортивного сектора страны попадает в неопределенное положение.
Что же касается определения статуса спортивных организаций различной направленности, действующих в отрасли ФиС Беларуси, то они просто перечисляются Законом, а ст.13-17 носят описательный характер.
В главе 3 «Физическая культура» мы впервые встречаем конкретный норматив (ст.19-5), касающийся уроков физвоспитания в образовательных учреждениях страны, которые должны проводиться не менее 3 раз в неделю. А п.6 определяет стандарт для вузов, которые должны проводить занятия по двигательной активности не менее 4 часов в неделю в течение всего периода обучения.
Следует подчеркнуть практическую важность данного законодательного норматива, который впоследствии был взят за основу и российскими законодателями.
Что же касается корпоративного спорта, то его регламентирует ст.20 «Физическая культура по месту работы». Здесь мы должны отметить осторожное и неопределенное «могут» по отношению к госучреждениям, организациям и бизнесу – «организации могут способствовать реализации работниками права на занятие физической культурой». И далее приводится перечень, в чем предприятия могут поспособствовать работающим гражданам.
Никаких компенсаций или льгот государство не предусматривает для тех работодателей, которые несут затраты на организацию физкультурно-спортивной работы для своих сотрудников. Лишь в заключительной части статьи мельком говорится, что исполнительные и распорядительные органы, а также профсоюзы содействуют деятельности организаций, направленной на реализацию работниками их права на занятия физической культурой. При этом смысл термина «содействуют» не раскрывается.
В ст.21 «Физическая культура по месту жительства» мы впервые сталкиваемся с термином «распорядительные органы», который используется в паре со словосочетанием «исполнительные органы». Как следует трактовать и дифференцировать эти понятия, законодатель не расшифровывает. При этом дается общий перечень того, что должны делать распорядительные и исполнительные органы в области ФиС по месту жительства. Но не оговаривается ответственность за невыполнение предписаний Закона.
Содержание ст.22 о надлежащей физической подготовленности военнослужащих, прокуроров, сотрудников финансовых органов Комитета госконтроля Беларуси, работников МЧС следует только приветствовать. Более того, этот опыт следует распространить и на другие страны – в первую очередь, Россию с ее тучными прокурорами и старшими офицерами с избыточным весом.
Ст.23 коротко останавливается на физкультурно-оздоровительной работе с инвалидами. Также в данной статье перечисляются министерства и ведомства, которые должны совместно осуществлять такую работу.
Любопытно, что в отличие от российского и украинского законов о ФиС, оперирующими понятиями паралимпийский, сурдлимпийский, дефлимпийский спорт, белорусский Закон о ФиС использует только один термин – паралимпийский, считая, по-видимому, что в детализации нет надобности.
В Главе 4 «Спорт» законодатель разделяет спорт высших достижений и профессиональный спорт. При этом сложно понять, в чем же состоит разница – и тот и другой спорт направлен на высокие достижения и получение прибыли. К какому виду, например, следует отнести футболистов первой или второй лиги, занимающих места в конце турнирной таблице – к спорту высших достижений или профессиональному спорту? Мнения тут могут быть различными так как четких критериев не установлено.
Что же касается оговорки о том, что спортсмены-профессионала должны в своей деятельности руководствоваться нормами Гражданского и Трудового кодексов Беларуси, то это почти невыполнимая задача. Спорт – особая сфера деятельности, здесь спортсмены связывают себя особыми контрактами с обязательствами соблюдения специальных режимов питания, тренировки, передвижения, ношения спонсорских и рекламных знаков, перехода из клуба в клуб и т.д. Российский законодатель уже осознал этот момент и внес соответствующие изменения в Трудовой кодекс. А украинские законодатели прямо прописали в Законе о ФиС возможность обращения в Спортивный арбитражный суд, где де-юре и де-факто решаются все споры спортсменов, тренеров, федераций и Международных спортивных организаций. В гражданских судах просто нет специалистов надлежащего качества, да и дела там затягиваются на годы.
Ст.34 Закона вводит понятие допинга и допингового контроля. При этом термин «дисквалификация» не используется. Но в то же время законодатель говорит о том, что нарушители несут ответственность в соответствии с законодательством. Здесь стоит напомнить, что иные законодательные акты, кроме Закона о ФиС, не оперируют понятием допинг и не содержат мер ответственности. Пока лишь Италия включила в уголовный кодекс соответствующую статью, посвященную допингу.
Кроме того, стоит напомнить, что нахождение в биопробах спортсмена допинговых препаратов – еще не окончание дела. Всегда находятся возражения, связанные с неточностью измерения, подменой проб, указанием на то, что кто-то сознательно добавил препарат в пищу спортсмену и прочие аргументы. Для точного установления факта допинга требуется специальный институт – допинговая полиция, функции которой в современном спорте выполняет WADA – Всемирное антидопинговое агентство.
Глава 5 «Ресурсное обеспечение физической культуры и спорта» является короткой и констатирующей. В ней всего три статьи, которые говорят о спортсооружениях, праве на занятия спортивно-педагогической деятельностью, подготовке и повышению квалификации в области физической культуры и спорта. Все регулирующие функции, согласно Закону, принадлежат Министерству спорта и туризма Республики Беларусь.
Завершая краткий анализ, хотелось бы отметить, что данный Закон о ФиС значительно устарел и по многим статьям утратил актуальность. В то же время целые сферы спорта и спортивной индустрии выпадают из поля зрения законодателей. Здесь, как нам представляется, одними новеллами не обойтись. Скорее, более приемлем путь, по которому пошли российские законодатели, целиком аннулируя устаревший закон, заменяя его новым, более современным и качественным. Остается надеяться, что так в скором будущем и произойдет.
