Нетрадиционный взгляд на допинг
В настоящее время каждому спортсмену, тренеру и даже не слишком искушенному болельщику хорошо термин «допинг», который происходит от английского слова dope – наркотик, дурман. Давно было подмечено, что некоторые вещества оказывают на спортсменов стимулирующее действие, – после их приема результаты повышались на три, пять, а иногда и более процентов. Нужно ли говорить, что в тех видах спорта, где счет идет на десятые и даже сотые доли секунды такой прирост в спортивных результатах является колоссальной величиной.
Установившийся официальный взгляд на употребление допинговых препаратов и методов состоит в том, что их применение неэтично, не способствует честной конкуренции (правилам fair play), а также негативно воздействует на здоровье спортсменов. Так, в преамбуле Конвенции против применения допинга говорится: «Будучи озабоченными все более широким употреблением средств и методов допинга среди спортсменов во всех видах спорта, равно как и последствиями такого употребления для здоровья людей и для будущего спорта… Принимая к сведению, что эта проблема ставит под угрозу этические принципы и образовательные ценности» государства-участники договорились: в целях снижения и в конечном счете искоренения допинга в спорте принять в рамках своих соответствующих конституционных положений меры, необходимые для осуществления настоящей Конвенции.
Итак, согласно ныне бытующему мнению международных спортивных организаций и федераций, допинг – это абсолютное зло, с которым следует энергично бороться и в перспективе полностью искоренить.
Мнение, которое мне хотелось бы высказать, в значительной мере не совпадает с выше представленным официальным. И тому есть целый ряд значимых причин, которые состоят в следующем.
Одним из весомых аргументов противников применения допинга заключается в возможном нанесении спортсменам непоправимого ущерба своему здоровью вследствие употребления запрещенных фармацевтических препаратов. В доказательство обычно приводятся данные о длительном применении некоторых препаратов спортсменами бывшей ГДР, которые привели к мутациям в организме человека. Например, употребление гормонов роста – таких, как самотропин или генотропил, – ведет к таким изменениям, как укрупнение носа, подбородка, ушей. Кроме того, гормоны роста вызывают также неконтролируемый рост внутренних органов, что чревато тяжелыми дисфункциями. Передозировка стимуляторов ведет подчас к инвалидности и даже смерти спортсменов (Так, на Олимпиаде 1960 г. в Риме прямо на трассе скончался датский велогонщик Н.Э.Йенсен, в крови которого впоследствии были обнаружены следы амфитамина. Спустя семь лет трагический случай со смертельным исходом на трассе повторился. На этот раз жертвой допинга стал велосипедист Т.Симпсон, который скончался в ходе гонки «Тур де Франс»).
Но здесь следует отметить, что речь идет о событиях полувековой давности и опыт, полученный тогда, был надлежащим образом учтен производителями фармпрепаратов. Современные стимулирующие и восстанавливающие силы организма вещества давно не имеют тех побочных явлений, которые были характерны для их предшественников.
Второй довод сторонников антидопинга состоит в нарушении правил честной игры, равенства конкуренции. Однако полного равенства никогда не было ранее, нет его и сейчас. Дело в том, что допинговые препараты распознаются специально отработанными тестами. В том случае, если препарат не обнаруживается с помощью применяемых методик (или же он очень быстро выводится из организма), то считается, что допинга нет. На самом деле это не соответствует действительности – выигрывает тот, кто применяет новый препарат, которой не обнаруживают применяемые тесты. И здесь идет постоянная скрытая борьба фармпроизводителей с создателями тестов допинг-контроля. Иными словами, выигрывают те, у кого есть большие деньги на новые разработки и препараты. Этично ли это? Смотря как посмотреть на данную проблему. Никто ведь не называет неэтичным переход ведущих спортсменов в те клубы, где больше платят – в НХЛ, испанские и английские футбольные клубы. Хотя концентрация наиболее талантливых игроков в этих лигах, несомненно, обедняет чьи-то национальные чемпионаты.
В современных условиях нам вольно или невольно приходится трактовать допинг расширительно – не только как применение запрещенных фармпрепаратов, но и группы методов, не имеющих к фармакологии отношения. Так, например, трансфузии (то есть переливания спортсменам их собственной крови с повышенным содержанием эритроцитов, способной переносить больше гемоглобина) также приравниваются к допингам и запрещены к применению. Недавно произошедший в ходе шахматного поединка «Крамник – Топалов» эпизод ознаменовался громким скандалом: В.Топалов и его команда публично обвинили В.Крамника в тайном использовании (в туалетной комнате) микрокомпьютера, с помощью которого действующий на тот момент чемпион мира анализировал ситуацию на шахматной доске. Следует ли, в связи с этой коллизией, относить использование компьютеров и любых микрочипов, вживленных спортсмену, к допингу? Не следует ли ограничить проникновение био- и нанотехнологий в профессиональный и любительский спорт?
Не следует также завывать о стоимости процедур по допинг-контролю и их обременительности для спортсменов. Если взглянуть ретроспективно на проблемы борьбы с допингом в рамках Международных спортивных федераций (МСФ) и МОК, то мы ясно увидим, что эти мероприятия требуют все новых организационных структур и финансовых ресурсов. И если раньше МСФ как-то справлялись с задачами по допинг-контролю, то теперь необходима отдельная организация (Всемирное антидопинговое агентство – WADA) с большим штатом сотрудников, уполномоченных вести следственные действия. В их компетенцию входит внесоревновательный допинг-контроль, расследования по транспортировке, хранению и применению допингов, дознание в фактах причастности к допингу спортивных врачей, тренеров, родственников и знакомых атлетов. Надо ли говорить, что содержание собственной спортивной полиции – а именно таковой является соответствующая служба WADA – дело очень дорогостоящее, требующее подключения к финансированию государств-участников Соглашения. В связи с таким положением дел у представителей многих государств возникает естественный вопрос: почему налогоплательщики какой-либо страны должны оплачивать работу международных чиновников и служащих вместо того, чтобы направлять эти деньги на развитие массового, инвалидного, студенческого и прочего спорта?
Отдельно следует сказать и об обременении спортсменов, к которым офицеры WADA имеют круглосуточный доступ. В любое время перед ответственными соревнованиями атлета могут разбудить, донимать вопросами и взятием проб, устраивать ему нервотрепку. Наконец, положительные допинг-пробы можно придерживать до удобного случая, чтобы по вине одного спортсмена объявить недействительной командную эстафету и т.д.
Как мне кажется, непримиримая борьба международных спортивных чиновников с допингом вряд ли оправдана. Во внешних своих проявлениях и обоснованиях она высоко идейна и способствует очищению спорта, но на деле тормозит движение вперед. Ситуация, сложившаяся сейчас в сфере антидопинга, до боли напоминает борьбу с коммерциализацией спорта к концу 1980-х годов в Олимпийском движении. Принцип неучастия спортсменов-профессионалов в Олимпиадах чуть не довел Игры до краха. Участие только любителей предопределяло невысокие спортивные результаты, что, в свою очередь, снижало интерес к Олимпийским играм. Таким образом, уже Олимпиада в Монреале принесла организаторам 1 млрд. долл. убытков. Своевременный отказ от борьбы с коммерциализацией спорта и допуск на Игры профессиональных спортсменов позволил возродить интерес к Олимпиадам и снова сделать их зрелищными и прибыльными.
Отказ от допинг-контроля позволит задействовать неизвестные ранее резервы человеческого организма, установить новые рекорды и горизонты человеческого развития. Это обстоятельство, в свою очередь, привлечет к спорту дополнительных спонсоров, рекламодателей и производителей.
Сейчас мы находимся в точке бифуркации, на своеобразном перепутье спортивной истории. Если борьба с допингом усилится и на нее будут направлены запрашиваемые ресурсы, то это может привести к созданию альтернативных спортивных организаций и чемпионатов. Раскол международного спортивного движения будет спровоцирован упорной борьбой за «чистоту принципов». Мы уже упоминали выше, что буквальное следование догме о неучастии спортсменов-профессионалов в Олимпиадах едва не подорвало финансовое благополучие МОК, и только своевременный отказ от нее помог выправить ситуацию.
Нечто подобное может произойти и в борьбе с допингом. Бездумное нагнетание ситуации, «выборочное» использование антидопинговых процедур по политическим и экономическим соображениям, может обострить ситуацию, привести к выходу из состава Олимпийского движения отдельных спортивных федераций и видов спорта. И тогда МОК и МСФ придется вновь идти на попятную, признавая сделанные ранее ошибки.
