В настоящее время Россия находится в важной точке принятия главных хозяйственных решений. Кризисные явления, которые стали динамично нарастать в связи по целому ряду причин в конце 2014 – начале 2015 гг., теперь понемногу купируются, экономика начинает адаптироваться к новому уровню розничных и нефтяных цен, обменных валютных курсов, сокращению связей со странами Европы. В правительстве РФ начинают раздаваться голоса о завершении кризиса и переходе к фазе активного хозяйственного роста (вице-премьер И. Шувалов). Российские власти, напуганные вначале стремительным падением экономических показателей и заговорившие о начале серьёзной модернизации, ныне вновь убаюканы заявлениями экспертов о слишком пессимистических прогнозах, об ослаблении политико-экономического противостояния с Западом, о восстановлении экономического роста РФ в 5% и более в 2016-2017 гг. (такие заявления делал глава Минэкономразвития А. Улюкаев).
И вот мы вновь на перепутье. С одной стороны, самоуспокоенность и благодушие властей может привести (и, скорее всего, приведёт, учитывая нашу ментальность и предыдущий опыт) к отсутствию решительных действий – да ещё в период отпусков; с другой – проблемы хозяйственного характера могут неожиданно обостриться, что послужит толчком к дальнейшему сползанию в рецессию.
Какие же проблемы вызывают наибольшие опасения? Прежде всего, это нежелание властей менять модель развития страны. Ориентация президента В. Путина на госкорпорации, развитие сырьевой экономики и серьёзное расслоение общества по доходам в настоящее время даёт существенные сбои. Цены на нефть и газ более не растут, как то было в прошлые годы (напомним, что цены на нефть в 1998 г. доходили до 9,5 долл. за баррель и выросли в 2008 г. до 125 долл.), а покупки газа у Газпрома в Европе сокращаются – так, в первом квартале 2015 г. лидерство по продажам голубого топлива перешло к норвежцам — газовый оператор Gassco экспортировал 29,2 млрд. кубометров газа, в то время как «Газпром» только 20,29 млрд. кубов. И что характерно, тенденция к снижению поставок началась в последнем квартале 2014 года, когда Россия продала в Европу 19,8 млрд. кубометров голубого топлива, а Норвегия — 29,5 млрд. кубометров.
Застопорилось и повышение цен на нефть, которые упали до 45-50 долл. за баррель. Но потом, из-за выбытия части нефтяных вышек в США и обострением ситуации в Йемене, цена на чёрное золото выросла до 65 долл. за бочку нефти сорта Брент. Теперь перспектива для нефтяных котировок – широкий диапазон, ограниченный сверху 65-70 долл. за баррель (при более высоких ценах будет происходить расконсервация остановленных скважин), снизу – 40-45 долл.
В первом квартале 2015 года российский ВВП сократился лишь на 1,9%, что вызвало некий прилив оптимизма во властных эшелонах. Стала снижать обороты и инфляция, которая в годовом выражении составляет теперь не более 11%. Постепенно снижает ключевую ставку и Центробанк, взвинтивший её на приснопамятном декабрьском ночном заседании до 17% годовых. В общем, некоторый отскок от провальных показателей начала 2015 года наблюдаются.
Но служит ли это поводом для успокоенности и привычного впадания в спячку? Разумеется, нет. И даже напротив, правительству и законодателям следует активизироваться для дальнейшего улучшения хозяйственных и социальных результатов.
Теперь, когда мировые цены на сырьё снижаются, а целый ряд стран по политическим соображениям не хотят закупать сырьевые товары в России, властям следует даже не скорректировать, а выработать новую модель экономического развития РФ. Среди приоритетов должны быть такие цели, как:
— существенное сокращение числа бедных в стране;
— обуздание монополий и развитие режима конкуренции;
— поощрение частной инициативы и предпринимательства;
— сокращение госсектора и числа бюджетополучателей;
— уменьшение теневого сектора российской экономики, в котором трудится до четверти экономически активного населения;
— решение пенсионной проблемы;
— уменьшение сроков обучения в школах и вузах;
— введение прогрессивного налога на доходы и выравнивание имущественной дифференциации;
— снижение стоимости государства и уменьшение численности репрессивного аппарата;
— предоставление регионам большей финансовой самостоятельности;
— модернизация системы правосудия и правоприменения (закон должен быть для всех, без исключений и изъятий).
Кроме того, науку следует сделать ведущей производительной силой общества. Именно от правильно выстроенной научной системы зависят инновации, производительность труда, возможности производить и продавать за рубеж продукты с высокой добавленной стоимостью. В настоящее время КПД нашей науки можно оценить как крайне низкий, который может быть увеличен в разы.
Отмеченные нами проблемы требуют своего безотлагательного решения. Всякое откладывание проблем, попытки заметать их под коврик, будет приводить к негативным последствиям и социальному недовольству. Именно сейчас, когда уровень патриотизма в обществе велик, а доверие к власти на высоком уровне, надо приступать к серьёзной модернизации не на словах, а на деле.
