Как только над Россией сгущаются тучи и в воздухе начинает ощущаться дыхание хозяйственного кризиса, голоса о том, что у руководства страны нет стратегии развития, начинают раздаваться всё громче. Ну вот, опять мы в рецессии, снова растут цены, разгоняется инфляция, а обретённое было благосостояние рассеивается как утренний туман. И где же наши учёные мужи, академики-экономисты из РАН, где реализация Стратегии-2020? И почему мы, собственно, всё никак не догоним по уровню жизни Португалию, хотя пора бы уже это сделать?
Злые языки утверждают, что в экономических неурядицах виновато правительство, Центробанк, международные санкции, тяжёлое налоговое бремя, плохие условия для инвестиций и малого бизнеса, коррупция, негодная пенсионная система и много чего другого. А вот если бы у В. Путина была стратегия развития страны – как у китайцев – лет на 50, вот тогда мы смогли бы быстро провести реиндустриализацию, создать обещанные 25 миллионов высокотехнологичных рабочих мест, выйти в лидеры мирового производства не только по сырьевым товарам, но и по инновациям всех типов. Но так как у Путина долгосрочной стратегии нет, то мы и работаем в ручном режиме, без долговременного плана и конкретного целеполагания.
Таков поверхностный взгляд на макроэкономику России, ошибки правительства и ЦБ, недоиспользование научного потенциала РАН и прочих исследовательских учреждений. Но если посмотреть на проблему глубже, то можно констатировать, что в настоящее время мы не располагаем адекватной и эффективно действующей макроэкономической теорией, которая бы привела отечественную экономику к надлежащим результатам.
Когда в 1992 году хозяйственные реформы в нашей стране только начинались и действовавшее во главе с Б. Ельциным правительство отпустило цены, работа проводилась в русле либеральной доктрины. Да и выбор был тогда небогат – опыта по реформированию планово-централизованной экономики тогда не было (да ещё отягощённой огромными проблемами политического и хозяйственного характера), поэтому приходилось выбирать – либо постепенная модернизация по китайскому сценарию, либо шоковый вариант по лекалам МВФ и рекомендациям американских советников.
Сейчас даже слово «либерал» в России стало ругательным, а словосочетание «либеральная экономика» несёт в себе явную негативную коннотацию. А раз так, то от доктрин типа монетаризма или сэплай-сайд экономикс приходится отказываться априори. Но что же предложить учёному сообществу взамен? Кейнсианскую или неокейнсианскую теорию? Тоже не подходит – разве что сгодится в период кризиса. Социалистическая модель с Госпланом во главе также не имеет перспектив. Тогда какую макроэкономическую теорию использовать, как с помощью экономической науки выйти в лидеры, заметно повысить инновационность, производительность труда, жизненный уровень населения?
Если отвечать коротко на поставленный выше вопрос, то ответ будет таков – в настоящее время Россия не имеет работающей макроэкономической доктрины, учитывающей её историческое и культурное наследие, ментальность и предприимчивость населения, внешнее влияние и противодействие со стороны экономических и политических конкурентов.
Отсутствие научно обоснованной доктрины обрекает российскую экономику на тотальную зависимость от доллара и евро, на слишком высокие ставки по банковским кредитам (что в огромной степени препятствует динамичному развитию всех сфер хозяйственной жизни), на миграцию капитала и диспропорции в отраслях народного хозяйства. Долгое время мы полагались на добрую старую теорию сравнительных преимуществ во внешней торговле, разработанную ещё Давидом Рикардо, пока после введения против РФ санкций не убедились в её серьёзных изъянах.
Мы не знаем, какие производства России следует развивать, так как нас нигде, кроме сырьевых сфер, не ждут. Государство не желает брать на себя риски, так как ошибки в инвестировании лягут тяжким грузом на секвестированный бюджет. Но и бизнес не горит желанием браться за наукоёмкие технологии с непредсказуемыми результатами, — поэтому и приходится, как на апрельском Госсовете, агитировать россиян заниматься бизнесом (довести численность малого бизнеса к 2020 году до 40 млн. чел.; ныне таковых 21 млн. чел.). Теперь на дворе 2015 год, а не 1921, когда начинался НЭП и в стране был дефицит практически любых товаров – как потребительских, так и инвестиционных. Теперь же рынки заполнены, дешёвые товары поступают из-за рубежа, что отнимает у нас рабочие места и ставит под вопрос экономическую безопасность.
В отличие от наших европейских и заокеанских коллег мы не можем стимулировать национальную экономику программами «количественного смягчения», так как при любых ослаблениях рубля население и предприятия тут же уходят в валюту.
Возможно, какие-то талантливые исследователи или научные коллективы уже разрабатывают или разработали макроэкономическую доктрину России, но мне об этом ничего не известно. Однако, думается, что это лишь мечтания. Что же касается потенциала экономистов РАН, то я отношусь к этому ресурсу с большим сомнением – впрочем, как и правительство РФ, которое пользуется разработками совсем других источников.
См. также: Современная экономика и трудности малого бизнеса
Требуются Дон Кихоты для работы на ветряных мельницах (о развитии малого бизнеса в РФ)
