Вмешательство во внутренние дела других государств — одна из постоянных тем международной политики и экономики, где в том или ином контексте фигурирует Россия. Нашу страну обвиняют в тайном влиянии на избирательные процессы в США, в хакерских атаках на серверы демократической партии, в политическом давлении на Европу через газопроводы, в дестабилизации обстановки в Евросоюзе посредством активизации потоков мигрантов из азиатских и африканских государств. И, наконец, события последних двух-трёх недель — это прямые претензии к России со стороны Александра Лукашенко и белорусского КГБ, которые провели громкую акцию по задержанию 33 россиян, готовых якобы включиться в протестную кампанию.
На всё это президент РФ Владимир Путин взирает с неизменным спокойствием и умиротворением, объявляя, что Россия не вмешивается в дела других государств, что является её принципиальной позицией.
Попробуем вкратце разобраться в сути такой политической и экономической линии, насколько она продуктивна и прагматична в современном мире.
Невмешательство как понятие и позиция
Что мы обычно понимаем под термином невмешательство? Прежде всего, некую отстранённость от политических, идеологических и экономических дебатов, конфликтов, финансовой, информационной, правовой поддержки дружественных сил, постоянных или временных партнёров, попутчиков или даже врагов, если это на данный момент выгодно России. Эта дистанцированность, нежелание оказывать влияние на кого-либо, продвигать своих людей на ключевые государственные посты, противодействовать враждебным силам в различных проявлениях и аспектах и носит название невмешательства, которое также можно именовать пассивной позицией.
Последствия пассивной позиции
Россия уже два десятка лет осуществляет политическую и экономическую линию на принципах невмешательства. Поэтому накопился достаточно обширный материал для обобщения её результатов на постсоветском пространстве и в дальнем зарубежье.
Скажем сразу, пассивная и отстранённая позиция (её также можно назвать попустительством) приводит к неудовлетворительным результатам. Отсутствие поддержки тех сил и политиков, которые могли бы существенно повлиять на установление позитивных взаимоотношений с Россией, бороться с националистами и прозападными ставленниками, разрушало имидж и влияние РФ практически повсеместно. Мы своими руками отдали Аджарию М. Саакашвили, эвакуировав оттуда влиятельного главу республики Аслана Абашидзе — а это, в конечном итоге, привело к войне с Грузией в 2008 году и образованию на постсоветском пространстве ещё одного враждебного государства.
Россия не поддерживала пророссийские силы в Прибалтике, допуская их шельмование, преследование и грубую дискриминацию. Не поддерживало русских и русскоязычных в Казахстане и азиатских республиках. О слабости политики России в отношении Украины и говорить не приходится. Пожалуй, единственными положительными примерами адекватной политики РФ стала поддержка Приндестровья, Абхазии и Южной Осетии. В остальном, к сожалению, похвастаться нечем.
Безопасность и невмешательство
Многим образованным людям (а таких в России явное большинство) известна так называемая пирамида Маслоу, которая отражает приоритеты в потребностях людей. Главным приоритетом является безопасность — и это понятно, поскольку если твоей жизни угрожает реальная опасность, то тебе становится не до развлечений и карьерных устремлений.
Эта закономерность действует не только для отдельных индивидов, но и для целых государств. Советский Союз был вынужден направлять огромные материальные, кадровые и финансовые ресурсы на разработку и производство ядерного оружия в послевоенное время, хотя они были очень нужны разрушенной стране. Но соображения безопасности оказывались важнее, поскольку весь мир увидел в 1945 году, что американцы легко сбрасывают атомные бомбы на тех, кто им не нравится. Иными словами, это не выдуманная, а очень реальная угроза.
По этой причине и нынешние российские власти предпочитают тратить огромные ресурсы на перспективные военные разработки, на оборонно-промышленный комплекс и людей в погонах, дабы не быть внезапно уничтоженными. Разумно ли это? Безусловно, да.
А что же с позицией невмешательства, насколько она разумна и прагматична? Давайте размышлять. Возьмём банальные примеры. Что более приемлемо: погибнет один человек или тысячи? Заплатить несколько миллионов долларов на поддержку русского языка или ждать его неуклонного сокращения, когда он будет быстро сжиматься подобно шагреневой коже? Потратить какие-то деньги на поддержку пророссийских сил или получить на своих границах враждебное государство с базами НАТО и марионетками в правительстве?
Всякий здравомыслящий человек скажет — лучше осуществлять проактивную внешнюю политику, чем дожидаться самых грозных и опасных последствий. Но линия на невмешательство прямо противоречит такой здравомыслящей политике. Применение христианских принципов в реальном политическом пространстве может закончиться весьма печально — ведь пытался же В. Путин обойтись в начале 2000-х годов без пропагандистской работы. Теперь же, в последнее десятилетие, мы видим создание в РФ мощной пропагандистской индустрии, которая ориентирована как на внутреннего потребителя, так и вовне. Жизнь, что называется, заставила соответствовать реалиям.
Настала пора пересмотреть и принцип невмешательства, который, мягко говоря, себя не оправдал. Суть изменений может быть реализована в одной из двух плоскостей:
1 Без публичного объявления о смене курса, по принципу: «Включай левый поворот и поворачивай направо»;
2 С публичным изменением национальной стратегии, связанной с отказом от политики невмешательства.
Любой из отмеченных вариантов будет в интересах современной России, которая простодушно отказалась от одного из серьёзных видов оружия в высоко конкурентном современном мире. Так уже было с нами во времена М. Горбачёва, когда мы избавились от большого числа ракет, бывших нашим щитом и сдерживающим фактором. Потом избавились от идеологии, даже записав это в Конституции, от информационного воздействия, от тайных операций, от поддержки лидеров соцстран. В итоге оказываемся, говоря словами Пушкина, «у разбитого корыта». Вывод: недостатки надо исправлять как на теоретико-идеологическом, так и на практическом уровне.
