Глава антидопинговой комиссии Ричард Макларен 9 декабря представил мировой общественности вторую часть своего доклада, посвящённую употреблению запрещённых препаратов российскими атлетами. Ход мыслей канадского юриста Макларена стал логическим продолжением его предыдущих выступлений. В целом он имеет следующую направленность – российская сборная, униженная поражением на зимней Олимпиаде-2010 в Ванкувере, стала системно применять допинговые методы и препараты в рамках государственной программы, которая курировалась спецслужбами и Министерством спорта РФ.
Таким образом, выиграла общекомандный зачёт в Сочи-2014 не российская олимпийская дружина, а стимулирующие организм спортсменов фармпрепараты, которые массово использовались принимающей стороной. А раз так, то все победы россиян липовые и основаны на мошенничестве.
По заведённой уже дурной традиции Маклареном не было приведено никаких конкретных фамилий, фактов и иных убедительных доказательств. Вся аргументация сводилась к терминам «возможно», «вероятно», «не исключено», «может быть». А именно – вероятно, по словам Макларена, глава Минспорта РФ В. Мутко и его заместитель Ю. Нагорных знали о госпрограмме допинга и, не исключено, участвовали в ней. Вполне может быть, что часть пробирок с пробами вскрывалось с целью подмены анализов, так как на стекле обнаружены царапины. И далее в том же духе.
По итогам доклада остаются вопросы не только к доказательной базе. Складывается устойчивое впечатление, что доклад Макларена – лишь часть чёрного пиара, призванного нанести имиджевый ущерб российскому спорту, девальвировать его достижения, выставить российских атлетов, спортивных функционеров и врачей мошенниками, которые работают в кристально чистой среде международного спорта.
К сожалению, в грязную антироссийскую истерику включился и МОК, который легитимизировал обвинения ВАДА своими санкциями. Полагаю, что России пора отвечать антисанкциями как Международному олимпийскому комитету, так и иным спортивным инстанциям, позволяющим себе бездоказательную диффамацию и явную предвзятость в суждениях.
