В настоящее время эффективность функционирования государственного органа, осуществляющего управление физической культурой и спортом в Российской Федерации, проводится на основе ряда показателей, заложенных в соответствующую методику еще в 1930-х гг. В расчет принимается набор из пяти основных критериев, легко подвергающихся прямому счету и директивному планированию.
К числу указанных критериев относятся:
- численность физкультурников;
- количество коллективов физической культуры;
- численность штатных работников (в том числе сотрудников управленческого аппарата);
- количество спортивных залов;
- количество стадионов (спортсооружений).
Количественные данные по вышеперечисленным критериям сводились в тематические таблицы, по которым хорошо отслеживалась динамика показателей (позже к данному набору показателей добавился средний уровень заработной платы по отрасли физической культуры и спорта). Такой подход, который мы в рабочих терминах настоящей статьи назовем симплоидным (от англ. simple – простой, элементарный) существует практически в неизменном виде и на текущий момент.
Несмотря на свою простоту и наглядность, симплоидный подход, как нам представляется, уже не отвечает требованиям современного менеджмента. В нем содержатся серьезные внутренние противоречия, маскируемые общими, обобщенными данными. Следует также отметить недостаточную валидность применяемых показателей, дефицит данных по функционированию собственно системы управления отраслью.
Аргументацию и обоснование выдвинутых положений начнем с рассмотрения неадекватности существующей оценки эффективности системы управления физкультурой и спортом новым реалиям.
1. Внутренние противоречия в системе управления, искажающие оценку ее деятельности. Первое противоречие, которое нам представляется наиболее важным, это рассогласование управленческих целей и способов верификации их достижения. Назовем данный тип расхождений противоречием 1-го рода. В частности, своей фундаментальной целью Министерство спорта, туризма и молодежной политики ставит здоровье нации, обеспечение гражданам страны вести здоровый образ жизни. При этом справедливо отмечается, что «первой проблемой явилось ухудшение здоровья, физического развития и физической подготовленности населения. В целом в России не менее 60% обучающихся имеют нарушения здоровья. По данным Минздравсоцразвития России, только 14% обучающихся старших классов считаются практически здоровыми. Свыше 40% допризывной молодежи не соответствует требованиям, предъявляемым армейской службой, в том числе в части выполнения минимальных нормативов физической подготовки. Большинство граждан не имеют возможности систематически заниматься физической культурой и спортом. Так, в настоящее время 85% граждан, в том числе 65% детей, подростков и молодежи, не занимаются систематически физической культурой и спортом». [1]
Однако результаты эффективности работы государственного органа по управлению физической культурой и спортом проводятся не по показателям здоровья, динамике изменения числа курящих, злоупотребляющих спиртным, избыточным весом и т.д., а по численности занимающихся, количеству штатных сотрудников, занятых в отрасли, численности спортсооружений. Подобное несоответствие управленческих целей и критериев их достижения отражает оценку эффективности соответствующего государственного органа, несет в себе внутренние изъяны, которые следует оперативно устранить.
2. Противоречия между управленческими целями профессионального и массово-оздоровительного спорта. Вторым противоречием, возникающем в ныне существующей системе управления физической культурой и спортом России, является соединение под эгидой одного управленческого органа двух общественных институтов с расходящимися, подчас диаметрально противоположными, векторами экономических и социальных интересов. Речь идет о противоречиях в интересах профессионального спорта (спорта высших достижений) и массового оздоровительного спорта, представляющих собой совершенно разнородные социальные, управленческие и экономические ниши.
Исследования, проведенные авторами, показывают, что профессиональный спорт потребляет из различных источников до 80% всех финансовых и материальных ресурсов. И это при том, что общее количество профессиональных спортсменов не превышает 0,1% от численности физкультурников (т.е. людей, занимающихся оздоровительным спортом). На это обстоятельство также указывает и проф. Сысоев В.И., осуществляющий многолетнюю исследовательскую работу в данном направлении [2]. При этом проф. Сысоев В.И. прямо указывает: «Механизм финансирования оздоровительной физической культуры должен базироваться на категории эффективности, т.е. соотношения результата и затрат… Вместе с тем финансирование команд среднего класса градообразующими хозяйствующими субъектами территорий также приводит к сокращению трат на оздоровительную физическую культуру (средний бюджет футбольной команды второй лиги составляет 100-150 млн. руб., а таких команд более 100; хоккейной команды суперлиги – не менее 22-30 млн. долл. и т.д.). В психологии руководителей хозяйствующих субъектов всех уровней успешное выступление команд среднего класса намного важнее (их за это и не следует осуждать), чем финансирование мероприятий в области оздоровительной физической культуры» [3].
Нельзя также оставить за пределами управленческого анализа тот факт, что профессиональный спорт – это бизнес, существующий за счет тиккетинга (продажи билетов на соревнования), спонсорства и бродкастинга (продажи прав трансляций масс-медийным структурам – радиостанциям, TV-каналам, Интернет-порталам).
В противоположность профессиональному спорту, массово-оздоровительный спорт практически полностью (на 85-90%) финансируется из бюджетов всех уровней (за исключение фитнес-клубов). Однако многие руководители регионов с одобрения местных законодателей финансировали и продолжают финансировать профессиональный спорт из местных бюджетов, обескровливая и без того весьма малую поддержку детско-юношеского, студенческого и инвалидного спорта.
Из приведенных выше рассуждений следует, что необходимы меры по отграничению профессионального спорта от спорта массово-оздоровительного как в части управления, так и финансирования. Нам представляется, что оптимальным управленческим решением была бы передача функций по организации, материальному и финансовому обеспечению профессионального спорта под эгиду Олимпийского комитета России (ОКР) и соответствующих спортивных федераций.
Противоречия 2-го рода уже в течение нескольких десятилетий являются неосознанной причиной низкой эффективности работы управленческого органа физической культурой и спортом РФ. Противоречия между профессиональным и массовым спортом серьезно тормозят работу данного государственного органа изнутри. Профессиональные спортсмены и их лоббисты (спонсоры и болельщики в лице госчиновников высокого уровня, олигархов и иных влиятельных лиц) перенаправляют финансовые ресурсы на субсидирование местных футбольных, хоккейных и баскетбольных клубов (в том числе на покупку иностранных профессиональных спортсменов – так называемых легионеров). Ледовые дворцы, лучшие стадионы, спортивные базы и прочие спортсооружения, занятые спортсменами-профессионалами, практически недоступны широкому кругу физкультурников и населению в целом.
Противоречия 2-го рода как управленческая ошибка неоднократно приводили к реорганизации советского, а затем и российского государственного органа управления физической культурой и спортом. Так, созданный в 1936 г. управленческий орган, получивший название Всесоюзного комитета по делам физической культуры и спорта был реорганизован в 1953 г. и объединен с министерством здравоохранения. В республиканских, краевых, областных и городских органах здравоохранения были образованы физкультурно-спортивные управления или секторы физического воспитания и спорта.
В этот же период в нашей стране получил развитие профессиональный спорт (хотя и в закамуфлированном виде), в связи со вступлением в МОК и участием в Олимпиадах. Давление лоббистов привело к тому, что в декабре 1954 г. вновь произошла реорганизация и Комитет по физической культуре и спорту был восстановлен. Также восстанавливались его территориальные структуры в регионах.
После данной реорганизации государственный орган по управлению физической культурой и спортом реформировался и менял название еще 9 раз. Несвойственные массовому спорту управленческие функции упорно отторгались внутренними противоречиями и практикой, которые, тем не менее, списывались на неудачи руководителей и топ-менеджеров ведомства, а также на недостаток финансирования. Так, Госкомитету по ФК и С то передавалась сфера туризма (в 1994 г.), то изымалась (апрель 2002 г.), то вновь возвращалась (май 2004 г.). Аналогичная ситуация складывалась с молодежной политикой – в 1994 г. Госкомспорт стал называться Комитетом РФ по делам молодежи, физической культуры и туризму, и в этом же году (спустя 4 мес.) молодежная политика была вновь изъята из его компетенции.
С образованием ныне существующего Министерства спорта, туризма и молодежной политики, образованного после ликвидации Федерального агентства по физической культуре и спорту, противоречия 2-го рода между профессиональным и массовым спортом не исчезли. Несмотря на уход в 2009 г. министра Мутко В.Л. с поста главы Российского футбольного союза, противоречия остались, а давление лоббистов не ослабло. Все активнее ведется дискуссия о передаче функций по управлению профессиональным спортом под эгиду Олимпийского комитета России (ОКР). На наш взгляд, данное разделение управленческих функций между ОКР и Минспортом РФ интересно и после должной проработки нюансов было бы весьма органичным.
3. Транспарентность системы управления ФК и С. Эффективной оценке системы управления физической культуры и спорта в значительной мере препятствует отсутствие должной транспарентности (информационной прозрачности) в процедурах принятия управленческих решений, затратах на реализацию тех или иных управленческих решений, существующих альтернативах, достигнутых промежуточных и окончательных результатах по реализации принятых программ и стратегий развития.
Информационная прозрачность – главный враг неумелых и некомпетентных менеджеров, любителей подтасовывать и фабриковать отчетность. Надлежащим образом организованная транспарентность препятствует любому нецелевому использованию финансовых и материальных ресурсов, присваиванию государственных средств коррупционерами.
На существующих ныне информационных ресурсах Минспорта РФ мы не можем почерпнуть актуальную информацию о процедурах принятия управленческих решений, о способах распределения финансовых средств, о промежуточном и финальном контроле по достижению тех или иных показателей, о сборе и обработке маркетинговой и экономической информации, необходимой для реализации принятых проектов. Отсутствие маркетинговых опросов, исследований с помощью фокус-групп, CRM-систем, делает принятие управленческих решений неточным и произвольным.
Следует отметить, что в последние 1-2 года в данном направлении наметились позитивные сдвиги – пока совсем незначительные, но, тем не менее, заметные. Однако происходят эти изменения не от внутренней мотивации менеджмента ведомства, а по принципу, провозглашенному философами-стоиками: «Volentem ducunt fata, nolentem trahunt» [4].
4. Использование только системы запаздывающих индикаторов. Симплоидная (элементарная) модель, принятая в системе управления физической культурой и спортом более полувека назад, порочна тем, что базируется на так называемых запаздывающих показателях, которые обсчитываются и становятся доступными менеджменту и широкой общественности только спустя 1-1,5 года после де-факто свершившихся событий. Официальные данные по функционированию системы ФК и С в нашей стране за 2009 г. можно получить не ранее конца 2010 г.
Учитывая значительную инерционность системы ФК и С, можно констатировать, что подобная ситуация снижает качество управления, повышает степень неопределенности при принятии решений.
Методика оценки эффективности систем управления физической культурой и спортом на уровне страны и регионов требует введения комплекса опережающих индикаторов, характеристику которых мы дадим ниже, при описании авторских разработок.
5. Гендерный аспект существующей системы управления ФК и С. За всю историю существования государственного органа управления ФК и С в России, его ни разу не возглавляла женщина. По нашему мнению, за этим, казалось бы, малозначимым фактом, скрывается системная ошибка. Дело в том, что стиль и методы управления женщины несколько иные, чем у мужчины. Так, исследователь Хохлова Т.П. в своей работе «Выявление гендерных аспектов менеджмента – фактор повышения эффективности управления» отмечает, что стиль руководства женщины-менеджера отличается большей демократичностью, готовностью к сотрудничеству и коллегиальному принятию решений при умелом делегировании полномочий и отказе от мелочной опеки подчиненных [5]. При этом она подчеркивает, что в странах с наиболее высоким жизненным уровнем – Норвегии, Швеции, Дании, Нидерландах – количество женщин в системе управления наиболее высоко и колеблется от 33,5 до 42,7% [6].
Принимая этот аргумент, мы хотим дополнить его применительно к отрасли массовой физической культуры и спорта. Во-первых, внутренняя мотивация женщин на поддержание здорового образа жизни, детско-юношеского и инвалидного спорта выше, чем у мужчин. Во-вторых, женщины в меньшей степени склонны поддерживать профессиональный спорт и поддаваться давлению лоббистов. Эта особенность гендерного менеджмента способна, на наш взгляд, повысить эффективность управления профильного государственного органа.
Завершая анализ текущего подхода к оценке эффективности системы управления ФК и С, сделаем следующие выводы:
— ныне существующий набор показателей, оценивающий систему управления ФК и С в стране, содержит внутренние противоречия в виде конфликтов:
а) целей и критериев оценки деятельности государственного органа управления ФК и С. Главная управленческая цель для массового спорта заявляется как обеспечение здоровья нации и здоровый образ жизни, а результаты работы системы управления ФК и С проверяются и контролируются по количеству спортсооружений, числу физкультурников, численности штатных работников, занятых в отрасли. По нашему мнению, следует привести в соответствие цели, задачи и средства верификации работы государственного органа управления ФК и С;
б) между профессиональным и массовым оздоровительным спортом ввиду разнонаправленности интересов данных социальных институтов, различия их внутренней природы и функций;
в) недостаточной транспарентностью в информационной и управленческой политике государственной структуры, осуществляющей руководство ФК и С в стране;
г) оценка деятельности системы управления ФК и С в РФ осуществляется только на основании набора запаздывающих показателей, что в существенной мере ограничивает оперативность и точность оценки системы управления ФК и С в стране.
[1] Прив. по: Стратегия развития физической культуры и спорта в Российской Федерации на период до 2020 года (утверждена распоряжением Правительства Российской Федерации от 7 августа 2009 г. № 1101-р). – С.2. См.: http://minstm.gov.ru/documents/xPages/item.670.html
[2] Сысоев В.И. Финансирование российского спорта / Сысоев В.И. // Теория и практика физ. культуры : тренер : журнал в журнале. — 2000. — N 1. — С. 36-37.
[3] Цит. по: Сысоев В.И. Проблемы инвестирования в оздоровительную физическую культуру //Росс. электрон. библ. http://www.erudition.ru/referat/printref/id.32590_1.html
[4] лат. «Желающего судьба ведет, нежелающего тащит».
[5] Хохлова Т.П. Выявление гендерных аспектов менеджмента – фактор повышения эффективности управления //http://www.cfin.ru/press/management/2001-2/hohlova.shtml
[6] Там же. См.: http://www.cfin.ru/press/management/2001-2/hohlova.shtml
Авторы: Галкин В.В., Школьников М.А.
