Выражение «Наглость — второе счастье» россияне употребляют в тех случаях, когда хотят ярко и эмоционально подчеркнуть чью-либо нахрапистость, бесцеремонность, неуважительное отношение к окружающим, игнорирование их интересов; когда кто-то за счёт своей активности, пронырливости, дерзости решает вопросы в свою пользу. Например: «Он без очереди влез и всё быстро купил. Как ни крути, а наглость — второе счастье!».
Фразеологизм «Наглость — второе счастье» часто можно услышать в межличностном общении людей, в различных конфликтных ситуациях, в бизнесе, в быту, на работе, в учёбе, в театре и на эстраде. Со смысловым наполнением выражения «Наглость — второе счастье» всё более-менее понятно, поскольку большинство россиян знает значение этой фразы с детства. А вот с этимологией (происхождением) данной поговорки ясности нет. Если наглость — второе счастье, то что является первым? Что понималось под наглостью два столетия назад? Да и само понятие счастья может трактоваться по-разному.
Для иностранных граждан, углублённо изучающих русский язык, а также для любителей и коллекционеров отечественных фразеологизмов приоткроем тайну этой словесной головоломки. Для этого нам понадобится Толковый словарь живого великорусского языка Владимира Даля, в котором автор собрал и обработал 200 тысяч слов и 30 тысяч поговорок.
Открываем второй том словаря Даля 1881 года издания и узнаём, что два века назад имело место двоякое понимание слова наглость — западное и русское. Наглый — дерзкий, нахальный, бесстыжий. Западное — внезапный, нечаянный. Наглому дай волю, захочет и боле. Наглость — свойство наглого. Наглец, наглянка — наглый человек, кто без стыда и при людях (наголо) делает зазорные вещи, требует буйно и прямо неправого и проч. (Т.2, с.393).
В.И. Даль подчёркивает в своём словаре, что раньше существовало два понимания слова наглость — западное и русское. И если в первом значении наглость считалась вполне допустимой ценностью в трактовке внезапный, нечаянный, то в русской наглость была явно предосудительной. Само слово наглый, как указывает Даль, происходит от русского наголо, то есть публично и открыто.
Отсюда проистекает и некая двусмысленность в поговорке «Наглость — второе счастье» с положительной и отрицательной эмоциональной окраской (коннотацией).
Но если наглость — второе счастье, то какое же тогда первое? В.И. Даль даёт ответ и на этот вопрос. «Первое счастье — коли стыда в глазах нет». (Т.4, с.371). Вообще же счастье в русской традиции рассматривалось как рок, участь и как удача, успех, покой и довольство. Счастье (со-частье, доля, пай) — 1) рок, судьба, участь, доля. Такое наше счастье, что на мосту с чашкой. 2) случайность, желанная неожиданность, удача, успех. Не родись ни умён, ни красив, а родись счастлив. 3) благоденствие, благополучие, земное блаженство, желанная и насущная жизнь без горя, смут, тревоги; покой и довольство. Счастье в нас, а не вокруг, да около. (Т.4, с.371).
После необходимых разъяснений В.И. Даля, мы можем лучше понять первоначальные смыслы поговорки «Наглость — второе счастье». Поскольку наглость понималась в первой половине 19-го века двояко (в западной и русской интерпретации), а слово счастье имело несколько смысловых значений, то и выражение «Наглость — второе счастье» играло сразу несколькими намёками и смыслами, в том числе: одобрительными, восторженными, а также неприязненными, предосудительными. С одной стороны, «Дерзость (активность) — второе счастье (добродетель, помогающая достигнуть цели)», с другой — «Нахрапистость и цинизм это счастье (доля, участь) карьеристов, пройдох и тёртых калачей».
См. также: Происхождение русских фразеологизмов
Галкин В.В., д.э.н, проф.
