Среди религиозных людей всегда были истинные носители православия, которые стремились своим трудом творить богоугодное дело. Одним из таких дел почиталось пещерокопательство, которое на протяжении XIX и первых двух десятилетий XX века в нашем крае приобрело широкий размах. Расскажем об одной из творцов Белогорских пещер.
Основание Белогорских пещер положила Мария Константиновна Шерстюкова, родившаяся в 1740 году в г. Бирюче в семье Кости Босого, который в 1760-е годы получил земельный надел в селе Белогорье как войсковой обыватель. Мария рано овдовела и вела распутный образ жизни. От обывателя Самойла Шерстюкова, «пожилого и малодушного супруга, за которого вышла вторично, имела двух сыновей и дочь». Лет через 20 вновь овдовела и, предавшись пьянству и разврату, промотала состояние мужа и пошла по наймам. Но из-за дурного поведения нигде не могла ужиться. Дети жили в прислугах. Для пропитания прибегала к ворожбе и шарлатанству, чем вызвала всеобщее презрение к себе. Из записок воронежского губернатора 1818 года следует, что Мария с детства, как она рассказала, мечтала быть монахиней, но родители, видя ее дородство, насильно выдали замуж. После первых родов злые золовки испортили ее вместе с мужем, и они лет 10 в исступлении тосковали, кричали, бегали по лесам, босые и в лохмотьях, даже зимою, находя успокоение только в пьянстве. Однажды явилась к ней незнакомая старуха, умыла у родника, читала над ней молитвы, велела не выходить из дому 6 недель, проводя время в трезвых молитвах. То же сделала с мужем ее. Они с супругом опомнились, лет 10 жили спокойно, и она вновь овдовела.
Презираемая родными и населением, Мария решила покаяться. С этой целью пошла в Киев. Жила подаянием и молилась в Лавре и местных храмах. Исповедовалась у лаврского иеромонаха, не позаботившись узнать имя его. Духовник заповедал ей сухоядение, трезвость, молитвы о грехах своих, занятия богоугодными трудами. Зная окрестности Белогорья, посоветовал в уединенном месте по примеру преподобного Антония Киевопечерского копать пещеры.
По возвращении её, молчаливую, скромную постницу, богомольную и смиренную, никто не узнавал. А прежде и дороги в храм не знала. Весной уединилась в лесистую гору близ хутора Кирпичи и начала железной киркой копать пещеру. Через несколько дней во сне явился к ней киевский духовник и посоветовал спуститься ниже по Дону саженей на 200, где найдет она прислоненную к горе теслу (кирку), лопату и лоток для выноса мела из пещеры. В этом месте и продолжила она работу, удивляясь, откуда берутся силы и неутомимость. Её вдохновляли слова сновидения: «В старину, во время гонения от неверных скрывались тут святые отцы, — ты найдешь их мощи».
Для пропитания собирала подаяние в Павловске и окрестных селах. За 2 года выкопала пещеру в горе на 8 саженей к западу. Узнав о ее замысле и труде, многие приходили из любопытства и помолиться перед иконами. Многие помогали, особенно ночью. В народе шли разные толки. Ею пугали детей.
Духовенство не могло простить ей непосещение храма и приём подаяний от селян. Её обвинили в своекорыстии. Белогорское духовенство домогалось запечатать пещеры.
В 1800 году священнослужители обеих белогорских церквей донесли о пещернице благочинному протоиерею Яковлеву, который, приехав в Белогорье, уговаривал её не рыть и не соблазнять более суеверную чернь. Она объяснила, что трудится по велению свыше, ради своего спасения, никого не зовёт и запретить не может. В следующем году благочинным назначен белогорский священник Иван Ставров, грамотный и авторитетный пастырь. Пещеры росли быстро, так как народ приходил толпами. Ставров через преосвященного Арсения II и Острогожский суд в 1807 году добился закрытия пещер. Но работы по ночам продолжались.
В 1816 году Белогорье посетил преосвященный Воронежский Епифаний для освящения Преображенского храма. Он потребовал на основании высочайшего повеления пещеру закрыть, а пещерницу Марию за ослушание предать суду. Такое требование вызывалось тем, что епархиальное начальство ежегодно с 1814 года доносило Священному Синоду о том, что Шерстюкова не только роет, но и рассеивает семена суеверия и незаконно торгует свечами. О том же доносило гражданское начальство МВД. Но сообщение Епифания оказалось ложным.
В судьбе Белогорских пещер наметился поворот к лучшему. В конце 1817 года преосвященный Епифаний получил от министра внутренних дел и народного просвещения князя А. Н. Голицына отношение, в котором император Александр I требовал объяснений, чего требует Шерстюкова, и оказать ей помощь. Губернатор пояснил, что Шерстюкова начала рыть слишком 20 лет единственно для понесения трудов, её действия не способствуют ни расколу, ни суевериям, она никого не ищет и не зовёт к себе. Приходящие из любопытства и для богомолия приносят иногда ладан и свечи для освещения ходов на 299 аршин и для зажигания перед образами. Сама Шерстюкова тоже делает свечи, отдавая их приходящим, которые добровольно дают деньги, продукты, вещи. Остаток свеч отдаёт в церковь Святой Троицы близ Белогорья. Помогает ремонтировать и строить дома для бедных. Избытки приношений употребляет для себя, богомольцев и своих родственников. За подаянием никого не посылает, разве кто без её ведома от её имени собирает на освещение пещеры.
Император, разобравшись, повелел: 1. Вход в пещеры оставить открытым для продолжения работ. 2. Согласно просьбе Шерстюковой устроить в ней небольшую церковь. 3. Узнать, на какие средства строить церковь, определить стоимость строительства. 4. Свои соображения направить Св. Синоду.
Для исполнения высочайшего повеления в Белогорские пещеры явилась комиссия в составе Павловского протоиерея Афиногена Печерского, Белогорского протоиерея Иоанна Ставрова и архитектора воронежского губернатора. Узнав волю императора, Шерстюкова выразила большую благодарность ему и пожелала пещерную церковь воздвигнуть во имя Святого Благоверного Великого Князя Александра Невского. Комиссия определила смету на устройство церкви 2500 рублей, решив временно отправлять службу причту Троицкой белогорской церкви, заимствуя их ризницу и утварь. Шерстюкову спросили, не желает ли она посвятить церковь имени Святой Троицы или памяти Воздвижения Креста Господня. Она осталась при своем мнении с прибавлением, чтоб в иконостасе были иконы Св. Троицы и Воздвижения Креста Господня.
Когда деньги были ассигнованы и приступили к делу, архитектор указал место для церкви и нашёл, что колокольню можно соорудить на средства благотворителей. По просьбе протоиерея Афанасия Печерского был сооружён престол из красной меди и серебряный ковчежец для святых мощей. На престол пошло 5 пудов 37 фунтов меди, на ковчежец — 7 золотников серебра. 30 августа 1819 года церковь была освящена. Для благоустройства входа в храм со стороны Дона употреблено 3342 р 50 к из церковных денег.
Доходы церкви были значительны. К 1824 году скопилось 4625 р, которые по указу царя были обращены в пользу бедных духовного звания, что делалось и впоследствии. В 1820 году по просьбе Шерстюковой в пещерной церкви был утверждён свой штат: священник Илья Мишин, причетник и пономарь. Пещерница жила в своей хижине в х. Кирпичи. В 1818 году на одном из холмов построила красивую горенку, где жила с двумя прислужницами, давшими обет всегдашней набожности. Лет 5 перед смертью копать не могла, но часто спускалась в пещеры и показывала богомольцам, как владеть теслою.
В народе ходили слухи о чудесах Марии, которые были изложены в рукописи «Город Павловск и окрестности его» (отрывок из прогулки на Кавказ в 1839 году). Эта рукопись Московским комитетом Гражданской цензуры была направлена в Синод. Указом Св. Синода от 7 декабря 1839 года № 17532 была прислана Воронежскому архиепископу Антонию на заключение. В народе ходила молва о том, что Мария Шерстюкова слышит ангельское пение, ходит иногда по воздуху, освещенная небесным светом, проповедует слово Божие и приводит приходящих на путь истинного богопознания. Список такой «повести» в 1822 году был доставлен к преосвященному епископу Епифанию, который не одобрял подвижничество Шерстюковой.
В письме к князю А. Н. Голицыну от 8 июля 1822 года он говорил о её лицемерии, тщеславии и любостяжании, о суевериях и ложных видениях, будто бы видела ангелов и святых, в неурожайный год обвиняла народ за употребление картофеля, называла его чёртовым мозгом, за что Бог карает людей. Народ отказывался есть картофель и оставался без пищи. Преосвященный Епифаний доносил, что примеру Шерстюковой следуют и в других местах. В Шатрище роет господский человек с тремя другими. В Воробьевке Богучарского уезда войсковая жительница рассказывала, будто бы обмирала и видела Рай, Ад и самого Иисуса Христа.
В Землянском уезде однодворка по сновидению провозглашала, якобы вода при источнике у Лебяжьего озера чудотворна. По всем правилам строительной техники один местный житель возле Гороховки сооружал пещеры. На горе была деревянная часовня, сгоревшая во время гражданской войны. Была у него добрая помощница-вдова, был и ребёночек — плод взаимной любви. Это ставилось в вину пещернику, как будто ребенок не имел права на жизнь. Строились пещеры у деревень Кулаковка и Галиевка, теперь Россошанского и Богучарского районов.
Во время очередного следования протоиерей Сцепленский спросил Шерстюкову, с какой стороны она делает пример прочим к богопознанию. Она ответила, что говорит одно только то, чтобы Богу молились и жили честно, не ссорились и не бранились.
После смерти 22 июля 1822 года тело Марии Шерстюковой погребено на горе близ пещеры. На следствии священник Илья Мишин пояснил, что, не получив определенного ответа от протоиерея Сцепенского, по просьбе её родственников похоронил её у пещеры. За это И. Мишин оштрафован на 10 рублей в пользу вдов и сирот духовных и отстранен от должности вместе с причтом. Служение в пещерной церкви было поручено по очереди священнослужителям белогорьевских церквей, а благочиние отдано протоиерею И. Ставрову.
См.: Сыроватский Н.И. Отчий край. Страницы истории Верхнемамонского и смежных районов. – Воронеж: Издат.-полигр. Фирма «Воронеж», 1996. – 628 с. (С.106-110).
Источник: Воронежская пещерокопательница Мария Шерстюкова.
