О категории «вредные привычки» в экономике спорта

Вредные привычки

В повседневной жизни и научных работах повсеместно используется термин «вредные привычки», который постепенно приобрел статус наиболее общего понятия или категории. Достаточно беглого взгляда на труды теоретиков и практиков в сфере педагогики, психологии и экономики спорта, чтобы убедиться в широкой распространенности дефиниции «вредные привычки» в профессиональном лексиконе.

Однако при ближайшем рассмотрении данного понятия включение его в категориальный аппарат экономики физической культуры и спорта без соответствующего критического анализа и надлежащей классификации сомнительно.

Обратимся к генезису и предпосылкам формирования рассматриваемой категории.

Традиционные рассуждения и логические выкладки о пользе физической культуры и спорта для экономических систем на макро и микроуровне сводятся к следующим положениям, которые с течением времени приобрели статус аксиомы: двигательная активность, спортивные игры и физическая культура в целом служат альтернативой деструктивному времяпрепровождению, творческому застою и безделью. Заполняя досуг людей, физкультура и спорт вытесняют из жизненного пространства иные виды деятельности.

В этом смысле физкультуру и спорт можно противопоставлять любым занятиям и привычкам – как полезного, так и вредного свойства. Так как ресурс времени человека ограничен, то любое занятие одним видом деятельности является альтернативой другому. Чем больше мы уделяем времени утренним пробежкам, гимнастике или фитнес-клубам, тем меньше времени остается на чревоугодие, застолье, злоупотребление спиртным, перекуры. В такой постановке вопроса все логично укладывается в привычные схемы и умозаключения. В данном ракурсе занятия оздоровительной гимнастикой и двигательной активностью мы можем называть «полезной привычкой», такой же, как чтение книг, занятия музыкой или мытье рук перед едой.

Однако выстроенная логическая конструкция может быть парадоксальным образом перевернута. Например, индивиды, придерживающиеся иных взглядов и культурно-ценностных установок, могут утверждать, что спокойная медитация в статических позах гораздо полезнее физической нагрузки в тренажерном зале, что интенсивное наращивание мышечной массы приводит к изменению психики и повышенной агрессии.[i] С точки зрения такой этической позиции, занятия физической культурой и спортом – вредная привычка, нарушающая гармонию тела и разума.

Таким образом, мы подходим к первой значимой проблеме категории «вредные привычки» – что именно считать вредным, а что полезным в аспекте нравственности и утилитаризма. В экономической теории данный вопрос подробно рассматривается в маржинализме (теории предельной полезности). Маржиналисты утверждают, что полезность – понятие субъективное, которое нельзя измерить какими-либо единицами (хотя были предложения измерять полезность в «утилях»).

Свои временные ресурсы, доходы и поведение индивид выстраивает в рамках внутреннего понимания полезности, стремясь получить от каждой единицы своего дохода и свободного времени удовлетворение максимальной интенсивности. Перекуривая на досуге, люди отлично понимают, что наносят определенный вред своему здоровью, однако не меняют своих действий на чтение книг или физические упражнения. Значит, для этих индивидов субъективная полезность вступает в противоречие с объективной полезностью; причем осознание последней может создавать полезные привычки (см. рис.1).

Рис.1. Противоречия между объективной и субъективной полезностью.

Основной характеристикой дефиниции «полезные привычки» является не субъективная полезность, которая для каждого индивида может быть своя, а некая обезличенная, деперсонализированная полезность, создающая доброкачественные эффекты для человека, для его соматического и духовного здоровья. Так, многочисленными экспериментами подтверждается полезность таких привычек, как утренняя гимнастика, периодическая релаксация, занятия йогой и т.д. Следование данным привычкам ведет к укреплению иммунитета и здоровья, улучшению самочувствия и внешнего вида людей. Однако осознание индивидами несомненных позитивных эффектов от полезных привычек отнюдь не означает отказ от вредных и деструктивных стереотипов поведения – в том числе от курения, потребления спиртных напитков, переедания, недостаточной двигательной активности. Это происходит потому, что субъективная полезность от того или иного действия (привычки), оказывается сильнее, чем научно доказанная польза. Возникает конфликт, разрешение которого может протекать по различным сценариям.

Второй проблемой дефиниции «вредные привычки» является неоднозначная трактовка этого понятия различными общественными группами и контингентами людей. В рамках физической культуры и спорта обычно под вредными привычками понимается склонность к потреблению спиртных напитков, табакокурению, перееданию. Иногда, хотя и нечасто, к вредным привычкам относят также потребление наркотических средств.

В то же время недостаток двигательной активности трудно назвать вредной привычкой – скорее, это следует отнести к отсутствию полезной привычки. Таким образом, мы вплотную приблизились к еще одной проблеме категории «вредные привычки» – что именно считать привычкой, отсутствием привычки, нездоровым увлечение или болезнью. В этом вопросе мы также сталкиваемся с весьма противоречивыми мнениями, распространенными в российском обществе. Так, социологический опрос, проведенный в 2008 г. ВЦИОМ,[ii] выявил следующие данные о том, что россияне считают вредными привычками.

По мнению большинства россиян (от 64% до 79%), грызть ногти, карандаш или ручку, сплёвывать на пол, ковырять в носу, использовать мат и другие нецензурные выражения, «слова-паразиты», постоянно опаздывать, — всё это вредные привычки. Теребить волосы и предметы одежды тоже вредно, но в меньшей степени (55%). Большинство респондентов — 73% — относит к дурным привычкам также и курение, хотя немало и тех (20%), кто считает, что это болезнь. Свыше половины опрошенных воспринимают как болезнь наркоманию (76%) и алкоголизм (62%), реже — страсть к азартным играм и неконтролируемое обжорство (по 53%).

Самая распространённая среди россиян вредная привычка — это курение, 72% респондентов отмечают, что она есть у кого-либо из их близких, друзей, коллег по работе. Довольно часто в своём ближнем круге опрошенным приходится слышать нецензурные выражения (42%), «слова-паразиты» (30%). Привычку долго и часто разговаривать по телефону замечают у своих близких 29% опрошенных. Менее свойственно россиянам всё время опаздывать (22%), грызть ногти, карандаш или ручку (18-20%). С алкоголиками в ближайшем окружении сталкиваются 36% опрошенных, с азартными игроками — 12%, с наркоманами — 7%.

Исследование, проведенное ВЦИОМ, обнажает проблему неоднозначности понимания термина «привычки» и указывает на размытый водораздел между ними и категорией «болезнь». В самом деле, что есть частое потребление, например, пива – вредная привычка или болезнь? Можно ли лечить алкоголизм или табакокурение физической культурой, или в равной степени это можно делать волевым усилием или же с помощью медицинских методик и препаратов? Если схематично изобразить дивергенцию (расхождение) понятий «вредные привычки» и «болезни» (см. рис.2), то в качестве условного критерия разграничения мы можем выбрать категорию «потребность» (или «волевой отказ от потребности»).

Рис.2. Условное подразделение привычек и болезней по критерию волевого отказа.

Подводя итог вышесказанному, можно сделать ряд выводов, касающихся использования категории «вредные привычки» в экономике спорта и других специализированных науках о физической культуре и двигательной активности.

Во-первых, следует отметить, что дефиниция «вредные привычки» на поверку оказывается понятием неоднозначным как в плане отнесения к субъективной или объективной полезности, так и в аспекте широты охвата. Здесь мы можем говорить о широком и узком смысле термина «вредные привычки».

В широком смысле к вредным привычкам следует относить все те укоренившиеся способы поведения людей, которые расцениваются большинством общества как негативные. К их числу относят целый спектр поведенческих моделей, которые включают систематические опоздания, употребление нецензурных выражений и слов-паразитов, склонность к перееданию и т.п.

В узком смысле дефиниция «вредные привычки» включает в себя ограниченный набор поведенческих стереотипов с негативной окраской – курение, злоупотребление спиртными напитками, недостаточная двигательная активность (при этом употребление наркотических средств обычно выносится из-под эгиды вредных привычек, относя этот вид, по преимуществу, к заболеваниям).

Второй момент заключается в сложности проведения четкого водораздела между собственно вредными привычками и болезнями. Как видно из приведенного выше опроса общественного мнения, значительная часть респондентов затрудняется в градации тех или иных поведенческих моделей, относя их то к привычкам, то к заболеваниям.

Тем не менее, у дефиниции «вредные привычки» имеются и несомненные достоинства, к которым следует отнести повсеместную распространенность и понимание ее внутреннего содержания как специалистами, так и людьми, далекими от научных исследований. Поэтому применение наиболее общего понятия «вредные привычки» в научных работах может быть использовано, хотя и с определенными оговорками, в которых авторы должны конкретизировать смысл данной категории. Без дополнительных уточнений понимание вредных привычек может разрастаться до необъятных размеров, привнося, скорее, неопределенность в исследование, что снижает или вовсе устраняет его научную ценность.